Урановые месторождения Нигера: новые возможности для России на фоне геополитических перемен
За последние годы отношения между Россией и Нигером претерпели заметное улучшение, что открывает перед Москвой новые перспективы в одном из ключевых секторов нигерской экономики — добыче урана. На фоне ухудшения отношений между Нигером и западными странами, власти африканской республики предложили России участие в освоении урановых месторождений. Это может стать значимым шагом в развитии российско-африканского сотрудничества в сфере энергетики и стратегических природных ресурсов.
Нигер занимает важное место на мировом рынке урана благодаря крупным подтверждённым запасам. Разработка урановых месторождений здесь началась ещё в середине XX века при активном участии французских специалистов. Первая промышленная добыча была запущена в 1970 году в районе Арлита, расположенного на севере страны. С тех пор Нигер стал одним из главных поставщиков урана для Европы, особенно для Франции.
По состоянию на начало 2023 года, совокупные подтверждённые и оценочные запасы урана в Нигере составляли около 453 965 тонн. При этом концентрация урана в руде варьируется от 0,02 до 0,45 процента, что делает добычу экономически целесообразной, особенно при применении открытого способа разработки. Это значительно снижает затраты и делает страну привлекательной для инвесторов.
Крупнейшие месторождения урана в стране включают Азелик, Имурарен, Даса, Мадауэла и Акута. Однако на сегодняшний день активная добыча ведётся только на шахте Арлит. В течение многих лет на рынке доминировали западные компании, в первую очередь французская Orano (бывшая Areva), а также китайская CNNC и южноафриканская Pan African Minerals Limited.
Однако политические изменения в Нигере, особенно после отстранения от власти прозападного президента Мохамеда Базума, серьёзно изменили расстановку сил в урановой отрасли. Новое руководство страны заявило о намерении пересмотреть условия сотрудничества с иностранными компаниями и отозвало ряд лицензий на добычу. В частности, Orano лишилась прав на разработку месторождений Имурарен и Арлит, а в декабре 2024 года компания утратила контроль и над шахтой Somaïr — одним из крупнейших действующих урановых рудников страны.
Кроме того, Нигер отказался возвращать Франции от 1300 до 1500 тонн уранового концентрата (так называемого "жёлтого кека") на сумму около 250 миллионов евро, сославшись на невозможность транспортировки из-за закрытия границы с Бенином. Это вызвало резкую реакцию со стороны Парижа и стало поводом для начала двух арбитражных процессов между Orano и правительством Нигера в рамках Международного центра по урегулированию инвестиционных споров.
В ответ на претензии французской стороны, нигерские власти заявили о национализации предприятия Somaïr, несмотря на то, что юридическая тяжба ещё продолжается. Аналогичные меры были приняты и в отношении канадской компании GoviEx Uranium, которая потеряла лицензию на разработку месторождения Мадауэла в июле 2024 года. Вскоре компания также подала иск в международный арбитраж.
Несмотря на это, не все западные компании утратили позиции в урановом секторе Нигера. Канадская Global Atomic продолжает реализацию проекта Dasa, запуск которого запланирован на начало 2026 года. Это свидетельствует о том, что власти Нигера не намерены полностью вытеснять иностранных инвесторов, а скорее стремятся изменить баланс влияния в свою пользу.
На этом фоне интерес России к урановой отрасли Нигера выглядит как логичный шаг. В условиях санкционного давления со стороны Запада и растущей потребности в обеспечении собственного ядерного топливного цикла Москва ищет новые источники уранового сырья. Участие в разработке африканских месторождений может не только укрепить энергетическую безопасность России, но и расширить её экономическое присутствие на континенте.
Россия обладает обширным опытом в области добычи и переработки урана, а также в строительстве и эксплуатации АЭС. Это делает её привлекательным партнёром для Нигера, который может быть заинтересован не только в прямых инвестициях, но и в передаче технологий и подготовке кадров. Кроме того, Россия уже имеет успешные примеры сотрудничества в урановой сфере с другими странами Африки, включая Намибию и Южную Африку.
Важно также отметить, что в условиях обострившейся конкуренции за доступ к стратегическим ресурсам, такие страны, как Китай и государства Персидского залива, также проявляют интерес к урановым активам Нигера. По данным из судебных материалов, активы Orano могут быть выставлены на продажу, и среди потенциальных покупателей упоминается Россия. Это открывает окно возможностей для Москвы, особенно если она сможет предложить более выгодные условия сотрудничества.
Однако участие России в урановых проектах Нигера сопряжено и с определёнными рисками. Прежде всего, это нестабильная политическая обстановка и частая смена внешнеполитических приоритетов в регионе. Кроме того, возможны осложнения в международных отношениях, особенно в случае усиления конкуренции с западными странами и Китаем. Поэтому Москве потребуется выстраивать гибкую стратегию, сочетающую экономический прагматизм с дипломатической активностью.
В то же время, для самого Нигера сотрудничество с Россией может стать важным элементом в стратегии многовекторной внешней политики. Получив возможность диверсифицировать партнёрские связи, страна укрепит свои позиции на международной арене и уменьшит зависимость от традиционных игроков, таких как Франция. Это особенно актуально в условиях, когда нигерское руководство стремится восстановить контроль над национальными ресурсами и увеличить доходы от их эксплуатации.
Кроме урана, Россия может быть заинтересована и в других минеральных ресурсах Нигера, таких как золото, фосфаты и железная руда. Расширение сотрудничества в этих сферах позволит создать комплексные инвестиционные проекты, включающие инфраструктуру, логистику и переработку сырья. Это, в свою очередь, будет способствовать устойчивому развитию экономики Нигера и укреплению позиций России на континенте.
Таким образом, текущая трансформация уранового сектора Нигера предоставляет России уникальную возможность занять стратегически важную нишу в глобальной энергетической цепочке. Успех будет зависеть от способности быстро адаптироваться к меняющейся политической обстановке, эффективно конкурировать с другими игроками и выстраивать долгосрочные партнёрские отношения на основе взаимной выгоды.
