Геополитическая диспозиция Закавказья: предпосылки конфронтации
Регион Закавказья (Южный Кавказ), включающий Армению, Азербайджан и Грузию, исторически характеризуется высокой степенью этнополитической фрагментации и геостратегической значимости. После распада СССР нерешённые территориальные споры, в частности конфликт вокруг Нагорного Карабаха, усилили напряженность. Географическая близость к энергетическим маршрутам (нефте- и газопроводы Baku-Tbilisi-Ceyhan, South Caucasus Pipeline) делает регион ареной конкурирующих интересов внешних игроков — России, Турции, Ирана, а также ЕС и США.
Согласно данным Международного кризисного центра (International Crisis Group), в период с 2020 по 2023 годы в Закавказье было зафиксировано более 70 вооружённых инцидентов на границе Армении и Азербайджана, что отражает тенденцию к перманентной дестабилизации. В Грузии сохраняется «замороженный» конфликт в Абхазии и Южной Осетии, который, несмотря на отсутствие интенсивных боевых действий, остаётся потенциальным источником эскалации.
Конфликт Армения–Азербайджан: между перемирием и реваншизмом
Вторая Карабахская война (сентябрь–ноябрь 2020 года) радикально изменила военный и дипломатический ландшафт региона. Азербайджан с применением современных вооружений, в том числе ударных БПЛА турецкого производства Bayraktar TB2, вернул под контроль значительную часть ранее оспариваемых территорий. Армения понесла стратегическое поражение, что вызвало внутриполитический кризис и массовые протесты. В ноябре 2020 года при посредничестве России было подписано трёхстороннее соглашение о прекращении огня, предусматривающее в том числе ввод российских миротворцев.
Тем не менее, отсутствие окончательного мирного договора и неурегулированные вопросы статуса Нагорного Карабаха продолжают сохранять конфронтационный потенциал. По состоянию на начало 2024 года, по данным SIPRI, в регионе сохраняется высокая милитаризация: уровень военных расходов Азербайджана достиг $3,1 млрд (в 2023 году), что составляет около 5% от ВВП страны — один из самых высоких показателей в мире.
Экономические последствия для стран-участников конфликта
Конфликты в Закавказье оказывают существенное воздействие на внутренние и транзакционные экономики стран региона. Армения испытывает острый дефицит прямых иностранных инвестиций (ПИИ), так как политическая нестабильность и территориальные риски отпугивают международный капитал. По данным Всемирного банка, объём ПИИ в Армению в 2022 году составил всего $410 млн — на 35% меньше, чем в 2019 году. В то же время Азербайджан, обладая существенными экспортными доходами от нефти и газа, использует энергетическую ренту для финансирования модернизации армии и инфраструктуры, однако риски эскалации сдерживают масштабное экономическое диверсифицирование.
Грузия выгодно использует транзитное положение: через её территорию проходят стратегические маршруты доставки энергоресурсов и грузов между Европой и Азией. Однако нестабильность по периметру (особенно в случае обострения конфликтов на севере или юге) может подорвать логистические цепочки и усилить энергетическую уязвимость ЕС.
Международные подходы к деэскалации: конкуренция форматов
Подходы к урегулированию конфликтов в Закавказье варьируются в зависимости от геополитических целей субъектов. Россия традиционно выступает в роли гаранта безопасности, опираясь на военное присутствие (миротворческий контингент в Карабахе, военная база в Гюмри). Однако её влияние было частично нивелировано после активного вмешательства Турции в карабахский конфликт, а также ввиду вовлеченности России в украинский театр военных действий, что повлекло ограничение ресурсов и снижения авторитета как медиатора.
Формат Минской группы ОБСЕ, существовавший с 1992 года, де-факто утратил актуальность, не сумев обеспечить устойчивое перемирие между Ереваном и Баку. В то же время активизировался ЕС, предложивший альтернативную дипломатическую платформу через миссию EU Monitoring Capacity in Armenia (EUMA). Её задача — создание условий для доверия и развитие гражданского потенциала по линии Армения–Азербайджан. Однако эффективность данной миссии ограничена отсутствием реального силового ресурса и скоординированной стратегии давления.
Турецко-иранский вектор: региональное переосмысление влияния
Турция активно продвигает концепт «Тюркского коридора» через Нахичевань и южные регионы Армении, что вызывает обеспокоенность как в Ереване, так и в Тегеране. Иран, напротив, выступает против изменения приграничного статус-кво, опасаясь потери влияния в Армении и усиления изоляции. Это формирует новый региональный баланс, где конфликтология Закавказья становится продолжением внешнеполитического соперничества.
Прогноз развития: сценарии и индикаторы риска
Сценарный анализ предусматривает три основных траектории развития ситуации в Закавказье на ближайшие 3–5 лет:
1. Контролируемая разрядка — подписание всеобъемлющего мирного договора между Арменией и Азербайджаном, при посредничестве ЕС и США, реализация транспортных проектов типа «Зангезурский коридор». Вероятность: низкая (20%) ввиду отсутствия политического консенсуса.
2. Поддержание статус-кво — отсутствие полномасштабных боевых действий, с сохранением определённых инцидентов и напряжённости. Вероятность: высокая (60%), учитывая утомлённость обществ и баланс сил.
3. Эскалация низкой интенсивности — локальные конфликты на границе, усиление этнополитической риторики, возможное вовлечение третьих сторон. Вероятность: средняя (20%), особенно в случае внутренних политических кризисов.
Ключевыми индикаторами риска остаются: рост военных расходов, милитаризация риторики, перемещение населения, диверсификация поставок вооружений и информационные кампании в СМИ.
Влияние на региональную индустрию и бизнес-среду
Индустриальный сектор Закавказья зависит от стабильности трансграничных маршрутов и инвестиционного климата. Энергетика, логистика, строительство и ИТ — основные отрасли, чувствительные к конфронтационным колебаниям. Например, в Грузии технологический сектор в 2023 году показал рост на 18% по сравнению с 2021 годом, однако в случае дестабилизации региона инвесторы могут перевернуть фокус на более предсказуемые экосистемы, такие как Восточная Европа или Центральная Азия.
Сельское хозяйство и туризм в Армении понесли значительный ущерб после 2020 года: в частности, турпоток в Нагорный Карабах сократился на 90%. Недоверие к региону со стороны туристических операторов и страховых компаний усиливает экономическую маргинализацию. В Азербайджане нефтесервисные компании продолжают функционировать, но геополитическая неопределённость тормозит развитие альтернативных сфер — машиностроения, фармацевтики и банковских услуг.
Заключение
Развитие конфликтов в Закавказье демонстрирует устойчивую цикличность обострения и краткосрочной стабилизации. Без системных изменений в архитектуре безопасности, вовлечения нейтральных посредников и переформатирования геоэкономических интересов существующие подходы останутся ограниченно эффективными. Стратегическая задача — трансформация логики конфронтации в логику взаимной зависимости через инфраструктурные, экономические и гуманитарные синергии. Только так возможно обеспечить устойчивую разрядку и интеграцию региона в глобальные процессы.
